Цифровизация – угроза цивилизации
Экспертный доклад врача-психотерапевта Андрея Курпатова в Совете Федерации …
Развивая тему опубликованной ранее на нашем сайте видеозаписи и стенограммы выступления президента НИЦ «Курчатовский институт» Михаила Валентиновича Ковальчука на форуме «Армия 2020» о стремительно совершенствующихся механизмах «расчеловечивания» современного Homo Sapiens, предлагаем вниманию читателей не менее содержательное и даже более наукоемкое выступление другого эксперта, стоящего, казалось бы, по одну сторону с российскими «монстрами» цифровизации, являющегося высокопоставленным сотрудником одного из них, Сбербанка. Но при этом вдруг озвучившего оппозиционную руководству точку зрения.
Эволюция электроники, вспомогательных устройств коммуникации, хранения, переработки и получения информации за 50 лет поставила человечество на грань катастрофы – дисфункция работы головного мозга, нарушения в психике и поведении человека, деформация нейронных и социальных связей и многое-многое другое как следствие информационной перегрузки общества. Об этом простым и понятным языком рассказал научный руководитель лаборатории нейронаук и поведения человека ПАО «Сбербанк» Андрей Курпатов.
В Российской академии народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС) с июля 2018 года работает «Лаборатория Поведенческих наук». Ее исследовательская работа разворачивается на базе магистратуры FinTech, открытой совместно со Сбербанком в 2016 году. Возглавляет ее господин Курпатов. Доклад в Совете Федерации 12 февраля 2020 года – плод ее трудов. Заслуживающий ОСОБОГО внимания каждого из нас.
Далее следует расшифровка выступления в виде стенограммы, иллюстрированной всеми сопровождавшими доклад слайдами, резко усиливающими понимание того, к какому «дивному миру» нас уже привели и уверенно ведут дальше лоббисты цифровизации общества и курирующие их главы транснациональных корпораций. Не каждый в полной мере воспримет видеоформат выступления, кому-то проще воспринимать информацию текстом. Размещаем доклад Андрея Курпатова вместе с краткой биографической справкой о нем в текстовом формате. На просторах интернета это первая полноценная расшифровка той памятной видеозаписи. Это повышает ее актуальность и позволит использовать любому неравнодушному человеку при обосновании неправомерности попыток ввести цифровизацию повсеместно, без учета мнения экспертного сообщества и общественности.
* * *
Глубокоуважаемая Валентина Ивановна, уважаемые сенаторы!
Прежде всего, хочу поблагодарить вас за внимание к теме. Мне кажется, она очень актуальная и важная. Мы любим говорить про цифровизацию и это сейчас такое модное дело. Мы цифровизируем и бизнес, и государственное управление, и образование, но за всеми этими нашими проектами стоят конкретные люди и очень важно то, как в конечном итоге процессы цифровизации сказываются на психологии и работе мозга современного человека. В этом направлении проводится много исследований как в мире, так и в рамках лаборатории нейронаук и поведения человека Сбербанка, которую я возглавляю. И я хочу сегодня вам про это рассказать.
В 60-х годах прошлого века (возможно, вы знаете этого замечательного человека, Элвина Тоффлера, который является по сути дела одним из соавторов теории постиндустриального общества) он рассказал нам про грядущую информационную волну, в которой мы все оказались. Проблема состоит в том, что этот великий футуролог ошибся в своем главном прогнозе. Он предполагал, что человечество, столкнувшись с новыми технологиями, не сможет пережить этот шок, и говорил, что это будет такой «шок будущего», futuroshock. Это хорошее напоминание нам, что из настоящего, когда мы смотрим вперед и даже обладаем очень серьезными знаниями, многое и не все мы можем понять как следует.
Кто мог представить, что развитие событий будет происходить следующим образом?
2000 год – появились первые смартфоны. Это было совсем недавно, и мы думали: зачем нужны эти странные штуки? Сейчас ни один человек уже не может обойтись без этого средства. Более того, он испытывает тревогу, если окажется без собственного телефона.
Объемы информации, с которой мы имеем дело, растут экспоненциально. И если 10 лет назад это было меньше 1 зетабайта данных, то сейчас эти цифры увеличились в 50 раз, и эта тенденция только сокращается [прим. ред. – вероятно, имеется в виду динамика во времени].
Я хочу обратить ваше внимание, что это не просто абстрактные данные. Это данные, которыми мы обмениваемся с вами.
Ежемесячно мы обмениваемся с вами почти 10 триллионами сообщений и писем! Мы делаем 105 миллиардов запросов в Гугле! Ежедневно мы постим 2,5 миллиарда единиц контента в Фейсбуке! Это огромные данные, которыми постоянно обменивается человечество.
И это кажется странным – почему это так стало для нас важным? И для того, чтобы вы поняли биологические настройки этого механизма, я хочу, чтобы вы посмотрели на следующий слайд. Информация так же важна для нашего мозга, как важны и калории. Если мы хотим выживать, мы должны уметь идентифицировать в окружающей среде информационные стимулы. И получаем за это дофаминовое подкрепление [прим. ред. – дофамин является медиатором нервной системы, биологически активным веществом, обеспечивающим удовольствие от выполнения того или иного действия выбросом его в кровь и затем в мозг].
В результате мир страдает от ожирения, если мы говорим про калории пищевые. И мы должны сейчас уже говорить об информационном ожирении, которое поражает современного человека.
Впрочем, эту пищевую аналогию можно продолжить и дальше. На физическом уровне мы состоим их тех молекул, которые потребляем с пищей. Но на информационном уровне, на ментальном уровне мы состоим из той информации, которую мы потребляем.
Это кажется, в общем-то, незначительной вещью, но вы посмотрите на человека на следующем слайде. Ему в пище не хватало всего лишь одного элемента – йода. Что превратило его в карлика, сделало его физически и умственно отсталым, сделало его бесплодным. Вот что такое маленькое изменение в среде.
А сейчас я вам продемонстрирую такое же изменение в информационной среде. Здесь вы видите два документа. Это научная статья по нейрофизиологии и «Инстаграм» Бузовой. Я хочу, чтобы вы посмотрели за собственным взглядом.
Когда нашему мозгу предлагается две задачи: задача попроще и задача посложнее, наш мозг эволюционно выбирает задачу попроще. Будучи всего 2% от массы нашего тела, он потребляет 20% энергии. Это очень энергозатратный орган. Поэтому эволюционно так сделано, чтобы мы максимально упрощали потребление и решение задач. И вот что получается. Создатели контента вынуждены соревноваться друг с другом, чтобы создавать всё более и более примитивный контент.
Таким образом они могут выиграть внимание пользователя, потому что он НЕ будет потреблять сложный контент просто из-за эволюционных настроек. И в результате мы имеем эскалацию примитивного контента. А как я вам уже сказал, этот контент определяет нашу ментальную сферу.
По сути, мы с вами переживаем глубочайшую трансформацию. Мы, можно сказать, пролетаем через «кротовую нору» из «галактики Гутенберга» [прим. ред. – создателя первого печатного станка] и «галактику Цукерберга» [прим. ред. – создателя виртуальной социальной сети «Facebook»]. Из галактики текстов – то есть понятийного мышления – в галактику образов, где нет уже ни аналитики, ни логики, ни понятийного мышления.
Ну, кто-то по этому поводу говорит, что это – просто новая генерация людей. И они будут более креативными. Всем, кто так рассуждает, я предлагаю исследование Кюнг Хи Ким. Существует тест Торренса, это тест на креативность. То есть, тестируют детей для того, чтобы понять, насколько они креативны.
Этот тест был создан 50 лет назад, уже 60, и за 50 лет у этой исследовательницы было 300 000 анкет, которые она смогла проанализировать и посмотреть, какова динамика креативности детей в разные периоды формирования информационного общества.
И вот что выяснилось. До середины 80-х годов, когда происходил постепенный рост информации, ее доступности, креативность детей возрастала. В середине 80-х годов в американском обществе стало доступно кабельное телевидение, и дети сели за телевизоры. В результате произошла стабилизация креативности. И уже с начала 90-х годов идет постепенное, но неуклонное снижение креативности наших детей. 85% детей в 2008 году, а это год, когда только появились Айфоны, получили более низкие оценки по креативности, чем в 84-м году.
И здесь я формулирую вопрос: насколько это структурное изменение среды актуально для нашего мозга как такового?
Это Маркус Рейхал, создатель, по сути, современной нейрофизиологии, потому что у нас сейчас появились возможности заглянуть в живой работающий мозг, чего мы не имели возможности делать раньше – с помощью современных методов исследования. И мы выяснили, что мозг работает НЕ так, как мы думали прежде.
Здесь, на слайде, три уровня, три режима, в которых способен работать наш мозг.
На нижнем – наш мозг, который работает во время потребления информации. Значит, вот сейчас вы потребляете информацию и у вас активизирована эта центральная исполнительская сеть.
В середине этого рисунка – мозг, находящийся в состоянии ориентации, и это с вами часто случается, когда вы оказываетесь в новом месте, и вам нужно понять, как сориентироваться, куда двинуться, как расположиться и так далее. Это сеть выявления значимости.
И на самом высоком уровне – смотрите, как горит этот мозг! Это мозг мыслящего человека.
Проблема состоит в том, что этот человек думает ни о чем. Это синдром так называемого «пустого листа». С вами такое часто случается. Вам нужно создать какой-то новый документ, написать какой-то отчет и так далее, и вы испытываете очень специфическое состояние чистого листа. Вы НЕ можете взяться за работу. Но проходит какое-то время, и вдруг текст начинает сам выходить из вас.
Что происходило в эти несколько минут, пока вы собирались с мыслями? В этот момент ваш мозг загружал именно в дефолт-систему все необходимые интеллектуальные объекты, из которых потом он и создает ваши мысли.
Раньше мы думали, что мозг организован локально. Что есть отдельные зоны мозга, которые отличают за разный функционал. Но сейчас мы понимаем, что это – распределенные нейронные сети, про которые я вам сейчас рассказываю.
В результате формирования этих нейронных сетей, по сути дела, у нас формируется тот сервер, который просчитывает информацию, которая хранится в вашем мозге. И чем лучше структурирован этот сервер, тем лучше вы будете думать.
И процесс этот продолжается до 25 лет. То есть, до 25 лет нейроны связываются друг с другом в этот сложный конгломерат нейронных связей, которые обеспечивают интеллектуальную деятельность.
Поэтому мы не зря ограничиваем подростков и молодых людей в принятии решений, потому что они еще неспособны к этому. Их нейронные сети, отвечающая за мышление, за структурирование будущего еще не сформировались.
Это происходит в нормальной ситуации. Но наша ситуация – ненормальная. Здесь вы видите данные лаборатории Касперского, которые свидетельствуют о том, что наши и американские дети, про европейских так сказать нельзя, до 10 лет практически 40% детей постоянно находятся онлайн.
Это значит, что родители стали использовать гаджеты в качестве беби-ситтеров. Они выдают ребенку гаджет, этот гаджет приковывает его внимание, ибольше ребенок уже НЕ функционирует во внешней среде и НЕ создает социальных контактов, которые принципиально важны для него.
К 14 – 18 годам, и в Европе эта тенденция продолжается, и весь мир, все подростки мира – 60 – 70% молодых людей практически постоянно находятся онлайн.
На следующем слайде данные лаборатории Касперского за последний год.
И здесь вы можете увидеть, что 85% детей НЕ представляют своей жизни без гаджета. Он им жизненно необходим. Если вы у него его заберете, у него будет паническая атака, температурные свечки там и так далее.
При этом92% взрослых родителей приучает своих детей к смартфонам и гаджетам с 4 – 5 лет. И, соответственно, социальные сети и прочие развлечения интернета становятся доступны еще для младших школьников. Больше 40% уже имеют свои аккаунты в социальных сетях.
То есть, наш мозг, который должен развиваться в естественной среде, развивается в среде цифровой, которая совершенно НЕ предрасполагает к формированию тех нейронных сетей, про которые я вам рассказывал. Об этом рассказывает большое количество исследователей, но проблема настолько пугающая, что про это боятся говорить вслух и боятся выносить на какие-то серьезные трибуны…
Я очень рад, что сейчас у меня есть возможность говорить об этом с вами.
Давайте поговорим теперь про механику. Каким образом получается так, что наши нейронные сети, отвечающие за мышление, перестают работать при избыточной информационной нагрузке?
Эшли Чен провела замечательный эксперимент, в котором показала, что те три нейронные сети, которые отвечают за мышление, за потребление информации и за ориентацию в окружающем пространстве, являются антагонистами.
То есть если мы с помощью специальных устройств подавим центральную исполнительскую сеть и сеть выявления значимости, ваша дефолт-система, отвечающая за мышление, активизируется.
Напротив, если мы будем активизировать центральную исполнительскую сеть и сеть выявления значимости, система, которая отвечает за мышление, будет находиться в спячке.
То есть постоянное потребление информации приводит к тому, что система, отвечающая за мышление в мозге, просто НЕ функционирует.
И дальше мы удивляемся, что наши сотрудники, люди, с которыми мы имеем дело, НЕ включают мозги и постоянно сидят в «Инстаграмах», в «Твиттерах» и так далее, действуют стереотипно, НЕ вникают в суть вопроса. НЕ надо этому удивляться. Это новая тенденция, потому что их мыслящий мозг в этот момент спит.
К сожалению, этим проблема не ограничивается, потому что эти гаджеты стали для нас постоянной игрушкой. Мы словно постоянно смотрим на того тигра, который скрывается в зарослях – это было на слайде – и постоянно тыркаем этот свой телефон. По последним данным более 80 раз в день вы начинаете телефонную сессию – среднестатистический человек. А это значит, что время каждой телефонной сессии – это через 15 минут.
Как выяснила Глория Марк, нам необходимо для того, чтобы мы могли сконцентрировать внимание и загрузить интеллектуальные объекты, нам нужно 23 минуты.
23 минуты – это то время, которое необходимо для того, чтобы ваш мыслящий мозг включился. Это ленивое существо. Он НЕ хочет думать просто так. Он хочет работать стереотипно. Ему нужно время, ему нужна концентрация. И этого времени нет, потому что в этот момент мы залезем в телефон проверять, что же там случилось?
К сожалению проблема эта вовсе НЕ исчерпывается мышлением как таковым. Дело в том, что дефолт-система мозга эволюционно формируется в рамках социальных взаимодействий. Это доказал оксфордский профессор Робин Дамбар, и мы с вами хорошо знаем, что коммуникация – это важная вещь с точки зрения того, чтобы люди думали и соображали. В аутичном состоянии это НЕ может происходить.
Но вот что происходит сейчас. Вы смотрите данные графика Арика Сигмана – это британцы. И мы говорим, соответственно, с 1987-го по 2007-й год.
Всё начинается с того, что 4 часа в день люди смотрят телевизоры, экраны какие-то, и 8 часов общаются друг с другом.
В 1997-м году прошел перелом – экраны заняли столько же места в общении, сколько и другие люди. И в момент появления Айфона в 2007 году общение лицом к лицу составило всего 2 часа в сутки, тогда как общение с экранами превысило 8 часов.
Всё это приводит к состоянию, которое называется цифровой аутизм.
Наши дети перестали интересоваться друг другом. Они НЕ проникают во внутренний мир другого человека, они легко заменяют одного человека на другого, потому что просто НЕ видят в нем никакой специфической цельности.
В общем, это, может быть, тоже новая реальность. Но я как психиатр должен сказать, что эта новая реальность имеет свои крайне негативные последствия. Здесь вы видите драматический график. Это график корреляции между пребыванием в смартфоне и депрессией и суицидальными намерениями, графики практически совпадают. Если человек пребывает в телефоне больше 2,5 часов в сутки, здесь вы видите перелом графика – растет его депрессивность и суицидальные тенденции.
Ну, надо сказать, что кто-то таким образом прячет свою депрессию в телефоне. Но для многих это является способом ощутить собственную никчемность, бессмысленность собственного существования, сравнивая себя с этой жизнью, находящейся с той стороны экрана.
Кроме депрессии и суицидальности все вы понимаете, что наши люди всё сложнее концентрируют внимание. Наши израильские коллеги сделали замечательный эксперимент. Они сравнили людей, которые пользуются смартфонами, с теми, кто еще НЕ пользуется. Оказывается, в наше время такие еще находятся.
И если вы посмотрите на левый график на этом слайде, вы видите, что симптомы СДВГ – это синдром дефицита внимания и гиперактивности – повышен у всех нормальных пользователей смартфона по сравнению с теми, кто НЕ пользуется смартфоном.
Но куда интереснее вторая часть этого исследования, которая изображена на правом графике. После этого исследователи попросили тех, кто НЕ пользуется смартфонами, пользоваться ими в течение трех месяцев. В результате выросло недоверие к окружающим. При этом выросло соглашательство. А самое страшное, что выросла агрессивность и негативное отношение к другим людям. Простое физическое использование смартфона делает нас асоциальными людьми!
Здесь показана дефолт-система – это тоже важная составляющая. Возможно, вы знаете по своим детям, по своим коллегам, что у них сократилось так называемое дистальное вИдение. Они плохо уже заглядывают в будущее. Они хуже строят жизненные планы.
Дело в том, что за создание этих жизненных планов, за представление и образ будущего отвечает та самая дефолт-система, подавление которой мы наблюдаем в нашей современной среде.
Ну и дальше «вишенка» на этом безумном торте – следующее исследование. Это Уорд и Бос провели очень масштабное исследование, в рамках которого исследовалось как физическое присутствие телефонов влияет на нашу интеллектуальную деятельность. Было 3 группы испытуемых, которые заполняли тесты на мышление и креативность. Разница между этими группами состояла только в том, где находился их телефон.
В первой группе испытуемые оставили телефоны за пределами аудитории, в которой проходило тестирование.
Во второй группе они держали телефон в обычном для себя месте: в кармане или в сумке.
В третьей группе они держали телефон перед собой.
И дальше вы видите графики подвижного интеллекта и оперативной памяти.
Если телефон находится физически перед человеком, его оперативная память снижается. Его подвижный интеллект – это то, что отвечает за вообще нашу интеллектуальную деятельность здесь и сейчас – снижается. Просто физическое присутствие телефона.
Почему это происходит? Это происходит по очень понятной причине. Наш мозг экономит свои силы. И если вы знаете, что рядом с вами есть устройство, в котором есть все ответы, о чем вам волноваться, и зачем вам это запоминать?
В следующем исследовании Спэрроу было показано, что это так и работает. Дизайн этого эксперимента был достаточно сложным, но коротко ситуация выглядит следующим образом. Я прошу вас запомнить какие-то утверждения, научные факты, и после предлагаю распределить их по папкам на компьютере, которые имеют название. Например: глаз страуса больше, чем мозг страуса. Ну, давайте сохраним эту информацию в папке «Животные». Или «Интересные факты».
После этого пройдет какое-то время, и я наводящими вопросами спрошу: а что вы помните про страуса? И очень малое количество людей вспомнит, что его глаз больше, чем его мозг. Чуть больше вспомнит этот факт, и что этот факт хранится в соответствующей папке. Но подавляющее большинство людей НЕ вспомнит факта. Они вспомнят, что это лежит в папке «Животные».
Таким образом мы перестали хранить в своей голове информацию, которая должна принимать участие, когда мы решаем какие-то вопросы. Мы НЕ можем учитывать все обстоятельства дела, если эти обстоятельства дела находятся в телефоне, а НЕ у нас в голове. Таким образом принятие решений становится всё более и более драматичным.
Я заканчиваю свое выступление и хочу сконцентрировать ваше внимание на основных выводах.
Мы имеем несколько проблем с современным человеком. И то, что я рассказываю вам про рост информационного потребления и снижение интеллектуальной функции – это очень важная часть, но вовсе НЕ исчерпывающая. Есть и другие фундаментальные изменения жизни человека, оказавшегося в новой цифровой среде.
Прежде всего, это изменение структуры социальных связей. У нас исчезают вертикальные связи, у нас вырастают горизонтальные связи. С точки зрения нейробиологии это означает, что человек теряет способность учиться. Потому что мы учимся эволюционно у тех людей, которые представляют для нас авторитет. У тех, кто авторитета для нас НЕ представляет, мы имеем только собственное личное мнение, а НЕ знание.
Изменяются сами способы коммуникации, что приводит, как я вам уже сказал, к цифровому аутизму. Что приводит к изменению уровня эмоционального контакта между людьми и общей разобщенности.
Наконец, мы должны говорить об общей гедонистической установке, которая формируется в обществе. Когда работа должна приносить удовольствие, вообще всё должно приносить удовольствие и нужно постоянно получать удовольствие.
При этом у людей нет образа будущего. Что снижает мотивацию и НЕ формирует у них перспективные цели. Мне кажется, что эта трансформация человека в цифровую эпоху НЕ самым лучшим образом скажется на бизнес-процессах, на обществе, на государственном управлении и на цивилизации в целом.
На следующем слайде цитата одного из самых великих современных, ныне живущих философов Дениэла Деннета, который риторически спрашивает, что будет плохого, если мы отдадим свою ментальную функцию, мыслительную функцию искусственному интеллекту, гаджетам и так далее. И говорит: в целом ничего плохого, если мы при этом сами сможем сохранить свою интеллектуальную функцию. И это тот вызов, который сейчас есть перед нашим обществом.
На следующем слайде я коротко скажу о том, что исследования, которые мы сейчас проводим в рамках лаборатории нейронаук Сбербанка, они как раз направлены на работу с соответствующими сетями: сетью выявления значимости, соответствующей практики осознанности.
Мы исследует нормы цифрового потребления, цифровой гигиены, которые могут быть адекватны для современного человека, чтобы у него сохранилась эффективная работа центральной исполнительской сети.
Мы разрабатываем методики увеличения социального контакта и той коммуникации, которая позволяет делать мышление человека более системным и глубоким.
И последний слайд, мой вывод. Вы можете с ним не согласиться, но на основании тех данных, которые мы сейчас имеем, можно говорить, что трансформация, которая происходит с каждым конкретным человеком, который стоит за нашими большими проектами, далеко НЕ самая веселая.
Она НЕ самая веселая, в особенности в отношении наших детей, которые все больше и больше погружаются в пучину цифрового слабоумия. И это интеллектуальное снижение, социальное эта сглаженность – это тот вызов, который перед нами стоит.
И я боюсь, что нет простых решений. Запретительные меры работать уже НЕ будут. И мы должны, несмотря на всю сложность, найти пути решения этой проблемы для того, чтобы сохранить наше общество, нашу культуру и мир в целом,
Спасибо большое за внимание!
* * *
О докладчике. Экс-ведущий ток-шоу «Доктор Курпатов», с 2007 года генеральный директор телевизионной компании «Красный квадрат», производившей такие ток-шоу для «Первого канала», как «Фабрика звезд», «Голос» и ряд других, а также организовавшей в Москве «Евровидение-2009».
Окончив Военно-медицинскую академию им. С.М. Кирова по специальности «врачебное дело», петербуржец Андрей Курпатов сменил специализацию – стал изучать терапию, психиатрию и психотерапию в интернатуре Военно-медицинской академии, а затем и в Медицинской академии последипломного образования. Сказалось влияние отца – психотерапевта, доктора медицинских наук Владимира Курпатова, который на сегодняшний день является главным психотерапевтом Комитета по здравоохранению Санкт-Петербурга. К тому же, переболев гриппом, младший Курпатов получил осложнения – тяжелое неврологическое заболевание, которое приводит к развитию вегетативных нарушений (синдром Гийена-Барре), из-за чего ему пришлось уйти с военной службы по состоянию здоровья. В качестве психотерапевта начал работать в 1999 году в Первом кризисном отделении Городского психиатрической больницы №7. В одном из интервью будущий телеведущий сетовал на непонимание со стороны коллег-психиатров и пациентов – в больнице не понимали, зачем нужен такой специалист. Таковы были последствия запрета на ведение психотерапевтической практики, который существовал в советские времена и был отменен лишь в 1996 году. Чтобы решить эту проблему, Курпатов-младший занялся популяризацией своей профессии – начал выпускать книги о психотерапии. Правда, до появления ток-шоу «Доктор Курпатов» они не пользовались особым спросом.
Нужно отметить, что продвижению в карьере Курпатова-младшего состоятельные клиенты хорошо способствовали. Благодаря сенатору Михаилу Маргелову, которому молодой доктор помог сбросить лишние 20 кг, смог стать членом экспертного совета при Совете Федерации и нарастить клиентуру. А один из владельцев строительно-инвестиционной компании «Март» Владимир Березовский отблагодарил врача, оказав помощь в создании собственной клиники в Санкт-Петербурге. Он же помог раскрутить и книжный бизнес.
Обивая пороги телеканалов, Андрею Курпатову удалось заручиться поддержкой известного продюсера Андрея Разбаша, чья компания «Крылья-медиа» делает несколько шоу для «Первого канала». Он помог Курпатову заключить контракт с тогда новым телеканалом «Домашний», который нуждался в контенте. Всего семь месяцев проработал Курпатов на «Домашнем» – в декабре 2005 года передачу закрыли, опять-таки из-за разногласий в команде. Но и этого хватило, чтобы увеличить тираж книг Курпатова в 10 раз. Книги с портретом автора на обложке выпускало издательство «Нева», их разбирали нарасхват. В них же печатали координаты его клиники.
В 2006 году проект перешел на «Первый канал», выпуск программ взяла на себя компания «Тринити филмз», которая уже делала передачи для Первого. Первые серии «Доктора Курпатова» снимались на его же деньги. Новый партнер пытался понять, насколько шоу будет интересно зрителю, и не спешил вкладывать собственные деньги. 6 августа 2006 года передачу «Доктор Курпатов» посмотрели 2,8 млн человек, по данным «TNS Россия» – это самый популярный выпуск, но уже год спустя передача пропала с эфира. По словам одного из продюсеров канала, опрошенных «Афишей», рейтинги передачи упали. Андрей Курпатов занял пост генерального директора в «Красном квадрате». Новым назначением он обязан бывшей гражданской жене гендиректора «Первого канала» Константина Эрнста Ларисе Синельщиковой, которая и создала эту телевизионную компанию. Что выдающегося сделал теле-доктор на новой должности, судить сложно. По словам экспертов, опрошенных «Афишей», он, скорее, выполнял роль менеджера-надзирателя, окончательное же решение по поводу любого проекта оставалось за Эрнстом.
Вскоре врач-психотерапевт из Санкт-Петербурга получил место и в совете директоров, но в 2014 году ушел из компании. В «Красном квадрате» сменился акционер, им стал Аркадий Ротенберг, 53-й номер в российской версии олигархического списка миллиардеров журнала «Forbes».
После ухода с телевидения Андрей Курпатов работал над собственными проектами – основал Высшую школу методологии в Питере, развивал интеллектуальный кластер «Игры разума» и др. Но из медийной жизни, как считали многие, не выпал – активно развивал свой аккаунт в Инстаграме (у него около 150 тысяч подписчиков) и Youtube-канал, где читает краткие лекции о работе мозга.
Сегодня Андрей Курпатов – научный руководитель лаборатории нейронаук и поведения человека ПАО «Сбербанк» и президент основанной им Высшей школы методологии.
Биографическая справка подготовлена по материалам русскоязычной версии издания «Forbes».
Текст экспертного выступления докладчика с комментариями и иллюстрациями к публикации готовил Николай Каклюгин, кандидат медицинских наук, врач-психотерапевт, руководитель проекта «Попечение»
В ВК-группе «Попечение»
Тэги: андрейкурпатов, гаджеты, психология, сбербанк, советфедерации, цифровизация, цифровоеслабоумие, цифровойаутизм